Право, дамы и господа, не стройте из себя недотрог. Не делайте большие глаза. Народ мудрее вас. Потому и требует справедливости. И она, уверен, восторжествует.
А то 1991 год, подъемный кран… (по некоторым сведениям из американского посольства), веревка… И так, беззастенчиво, за шею, стянули с пьедестала рыцаря революции, Феликса Эдмундовича Дзержинского.
За что? Ну, ЧК управлял.
Так под чьим началом!
Вы бы лучше были?
Впрочем, судите сами.
Занавес медленно ползет вверх. Сцена. На ней ВОЖДЬ!
ЛЕНИН: «Государство есть прежде всего отряды вооруженных людей с материальными привесками вроде тюрем!
ДЗЕРЖИНСКИЙ (медленно выходя из-за кулис): «Любовь – творец всего доброго, возвышенного, сильного, теплого и светлого».
Всхлипывание в зале.
ЛЕНИН (резко поворачивается на каблуках): «Революционная диктатура пролетариата, батенька, есть власть, завоеванная и поддерживаемая насилием пролетариата над буржуазией, власть, не связанная никакими законами».
ДЗЕРЖИНСКИЙ (мечтательно): «Счастье – это не жизнь без забот и печалей, счастье – это состояние души. Где есть любовь, там нет страдания, которое могло бы сломить человека».
На цене появляется человек во френче. ВОЖДЬ, оборачивается к вновь прибывшему, берет в руки поданную телеграмму, читает в слух:
«Принять военные меры… постараться наказать Латвию и Эстляндию военным образом … «на плечах» Балаховича перейти границу хоть на 1 версту и повесить там 100-1000 чиновников и богачей».
Восторженно вскидывает вверх руки.
«Прекрасный план! Доканчивайте его вместе с Дзержинским. Под видом «зеленых» (мы потом на них и свалим) пройдем 10-20 верст и перевешаем кулаков, попов, помещиков. Премия: 100 000 р. за повешенного».
ДЗЕРЖИНСКИЙ (задумчиво): «Надо воспитывать в детях любовь к людям, а не к самому себе. А для этого самим родителям надо любить людей… Ребенок умеет любить того, кто его любит, – и его можно воспитывать только любовью».
ВОЖДЬ вздыхает и безнадежно машет рукой в его сторону.
ДЗЕРЖИНСКИЙ (как бы не замечая, продолжает): «Любовь проникает в душу, делает ее сильной, доброй, отзывчивой, а страх, боль и стыд лишь уродуют ее».
Публика возбуждена, слышатся крики «Бис!», «Браво!», рукоплескания, к ногам ДЖЕРЖИНСКОГО летят цветы.
ВОЖДЬ, прищурившись, смотрит на своего подчиненного.
Начальник ЧК вздрагивает, приходя в себя, окидывает зрителей затуманенными взглядом. Его глаза, с расширенными зрачками, внезапно обретают стальной блеск. И он, чеканя каждое слово, обращается к залу.
ДЗЕРЖИНСКИЙ: «Если Вы еще сидите в зале, а не на Лубянке, то это не Ваша заслуга, а наша недоработка.
Занавес падает...
И после всего этого у Вас, ДОРОГОЙ ЧИТАТЕЛЬ, остались сомнения?
Ну, терпите же вы начальника Феликса Эдмундовича и на Красной Площади, и на Ленинском проспекте? А этого прекраснодушного человека отправили в ссылку на сырой и мглистый берег Москвы реки.
Нет, и еще раз нет! ДЗЕРЖИНСКОГО НА ЛУБЯНКУ ВЕРНУТЬ! А последнюю его фразу выбить в камне на пьедестале. Чтобы каждый россиянин помнил:
ЕСЛИ ОН ЕЩЕ НЕ СИДИТ, ТО ЭТО НЕ ЕГО ЗАСЛУГА, А НЕДОРАБОТКА НАСЛЕДНИКОВ ВЕЛИКОГО ГУМАНИСТА… С ЛУБЯНКИ.
__________________________________________________
*Приведенный текст - не фантазия автора, а подлинные высказывания великих людей (ВИКИЦИТАТНИК).
ID:
595126
Рубрика: Проза
дата надходження: 21.07.2015 18:13:10
© дата внесення змiн: 22.07.2015 09:35:26
автор: Михаил Брук
Вкажіть причину вашої скарги
|
