Осенняя печаль – седая странница –
Опять явилась поводы искать…
Давно привычным сердце не изранится,
Вот только память – замок из песка-
По прежнему устойчива как будто бы,
И невозможно-горестно смотреть
На снимки, слайды – выцветшие, смутные,
На бледный, перечёркнутый портрет.
А вещи – хлам, почистить или выстирать…
Тепло живое вещи не хранят.
Но есть конспект статей по матстатистике,
Написанный когда-то – для меня.
Помялся, покоробился и вылинял
Обложки плотный глянцевый картон.
Мы думали, что мы такие сильные.
Беречь себя? Когда-нибудь, потом…
Убористо исписанные листики…
Ведь сколько сил и времени ушло!
Я не читаю – что мне та статистика!
Смотрю на почерк – и не вижу слов.
Как все – не понимали, не предвидели.
Ломились, как бульдозеры сквозь ночь.
Работа, дети, дом, долги, родители…
Дурацкий термин – слабое звено!
Двоится смысл: «последнее усилие».
Проходит всё – но что потом придёт?
Не сеют птицы, лён не чешут лилии…
Теперь и он – не сеет, не прядёт…
Учили с детства: недостойно, мелочно,
На жалость бить – в слезах или стихах.
Зачем печали множить? Не хотела бы,
Чтоб кто-то сокрушался и вздыхал,
Но, может, мне навязанная истина,
Посеянная зёрнышками букв,
Чуть-чуть изменит горькую статистику.
На малый знак. На мизер. На судьбу.
