1.
Откройте окна и рояли –
довольно, право, зимовали!
«Постой, послушай – как знакомо!»
Но мы его не узнавали.
И Моцарт – прыг! на подоконник.
«Опомнитесь, ведь вы – покойник?»
Он жив, нежнейший, нас нашедший,
он нам подмигивал, артист.
Над нами женщиной женьшенил,
неузнавание простил.
И кто сказал нам, что не с нами
в окне стоящая весна?
Ее мы – просто не узнали.
…А он подобного – не знал.
А знал ли точно он, что́ – сможет?
В неназванности, как во лжи,
в любом и каждом гибнет Моцарт.
…Пока неузнаваем – жив.
Мы ищем истину в словах –
лишь музыка без слов права.
Узниками ль себя назвать?
…Нет, Моцарт нас не узнавал.
2.
В сыром, прокуренном подвале
стояли мы к плечу плечо.
Но мы его не узнавали!
Сальери молча наливает,
угрюмый Моцарт молча пьет.
Он приходил куда не звади,
ему руки не подавали
и уходили от руки.
В упор его не признавали,
его, целуя, предавали,
а после трижды отреклись.
1982
