Заглянуть на два дня назад. Разговор с психотерапевтом. Странный разговор с прикреплённым ко мне психотерапевтом. Я не предполагал, что теперь врачи-психотерапевты могут устраивать целые спектакли перед своим пациентом. Но я видел всё своими глазами, я в этом участвовал. Если верить самому врачу, то я же этот спектакль и прорежиссировал. Но режиссёр должен понимать суть действа, а я её не понимаю. Не понимаю этой излишней сложности, истории о придуманной больной сестре, правда, потом Рафаэль (мой психотерапевт) объяснил, что сестра всё же не придумана, но вот болела она некоторое время назад, сейчас же здорова и не нуждается в опеке. Больше от Рафаэля не было получено новых сведений, он уже спешил вымыть полы в других палатах до обеда (он не просто имитировал уборку помещения, но и в самом деле временно нанялся в уборщики). Я не знаю, какую цель преследовали в реальности эти психотерапевтические занятия. Они, врачи этой больницы, говорили, что мне нужно восстановление сил. Даже если это принять, понятнее не становится.
Я всё ещё нахожусь в неврологической больнице (хоть бы я уже оказался в более нормальной и приемлемой атмосфере), переживая последствия травмы, и я всё ещё под пристальным наблюдением.
И теперь. Я преследую себя.
Заглянуть на четырнадцать дней назад. Всё или ничего. Я так и не смог вспомнить, как я попал в эту больницу. Все остальные события того дня стоят у меня перед глазами. Я пересматриваю и перематываю их туда и обратно. Мой каждый шаг. Это рассеянность, несобранность. Отсутствие продуманных действий, отсутствие намерения. Я был уязвим для любого несчастного случая. Конец рабочей недели; бодрствуя, я почти спал всю вторую половину дня. Теперь я понимаю, насколько я был беззащитным и уязвимым для каждой мелочи. Это осознание уже случившегося. Оно само по себе заставляет бояться.
Тринадцать дней назад. Знакомство с доселе неизвестной обстановкой. Больница. Специфичная больница. Понимание, что внутри меня что-то пошло не так. Кто способен определить, что со мной что-то неладно? Я не хочу никому подчиняться. Но что, если я сам чувствую странные вещи внутри себя и не могу с ними справиться? Это не умопомешательство, не помутнение рассудка, не длительные боли, не мигрень. Ощущение неуюта, ощущение, что меня вывернули наизнанку, затем быстро вернули в прежнее состояние, но внутренние связи оказались повреждёнными. Контроль над собой даётся с трудом. Я должен хвататься, должен хвататься за идею себя самого. Я вынужден считаться с собой, как с идеей, за которую нужно хвататься.
Двенадцать дней назад. Начало пребывания в больнице. Весь твой распорядок, привычки, слабости – всё это приходится отбрасывать в сторону, в угол, всё это там сидит и громко протестует. Протестует против меня, подчиняющегося стационарному порядку, расписанию, рекомендациям врачей. Всё это протестует против меня, пытающегося рационально понять причины моего нахождения в больнице, пытающегося понять, что же со мной произошло. Я ощущаю заторможенность. Прохожу медицинские осмотры, отвечаю на вопросы. Среди них неудобные вопросы. Ощущаю дискомфорт, отвечая на них. Обращаю на себя внимание в такие моменты. Что-то внутри меня желает, чтобы я попадал в неловкую ситуацию, и словно оно имеет возможность отключать моё здравомыслие и мою осторожность за несколько секунд до затруднительного положения.
Семь дней назад. Пробежка на семь дней назад, чтобы охарактеризовать другие семь пробежавших дней, когда я пробыл в больнице. Тотальная неуверенность в себе, я могу ещё нескоро отсюда выписаться. Но я вижу всё, я падаю и поднимаюсь, я теряю сознание, случаются провалы в памяти, но я не просто мирюсь или сражаюсь с этим, я знаю это, я знаю себя. Но не могу это разумно выразить и не могу контролировать себя. Я это тот человек, заглядывающий на семь дней назад, разговаривающий с тем человеком оттуда, смотрящим на семь дней вперёд. Ни один из них не способен менять правила, неспособен даже повлиять на обстоятельства их очной встречи. Но каждый непременно запускает отсчёт. Когда я досчитаю до пяти… раз, два, пять!
Что теперь? Что ещё мне осталось выдержать, чтобы окончательно выйти отсюда? Каждый раз, как только я обретаю уверенность, что готов вернуться в свою нормальную собственную жизнь, что-то нажимает на клавишу «стоп». Что-то внутри меня. Я даже не могу кого-то обвинить в этом! Я не могу пройти мимо того факта, как я попал в это заведение. Я чувствую, в этом есть нечто чрезвычайно важное. Но я ничего не помню. Я всё снова и снова оборачиваюсь и гляжу назад, всё пытаясь увидеть там себя. Но это приводит к печальному эффекту: события начинают вращаться вокруг меня, и я ни за что не могу ухватиться. Мысль о том, что я не могу полностью управлять собой, не покидает. Я не могу бороться с ней лишь методом самоуспокоения. Так мне не победить, так я не смогу понять, что со мной произошло. Так мне говорит… мой собственный голос.
Восемь дней назад. Что же я могу сказать о месте моей дислокации? Я не был раньше в таких больницах. Здесь всё немного другое. Обстановка, врачи, персонал. И пациенты, такое ощущение, что это люди, которые потеряли нечто в своей жизни. Неужели и я произвожу схожее впечатление? По-моему, да, и это приносит беспокойство. Но весь режим прописанного мне лечения, похоже, способствует удержанию меня в равновесии, способствует снижению моего беспокойства, но за счёт заключения меня в жёсткие рамки. Перед моим носом словно постоянно возникает стрелочка: вам сюда, пожалуйста. А затем новая стрелочка. Это ли смысл лечения?
Десять дней назад. Начинаю свыкаться с той дисциплиной, которая царит тут. Весь персонал очень вежливый, почтительный, но отстранённый, слишком сконцентрированный на своих обязанностях. Общение с врачами приятное, но изматывающее. Вообще, меня начинают изматывать очень простые вещи, такие, как прогуляться по коридорам, разглядывая в окна двор больницы, пытаясь заглянуть дальше в городские улицы. Изматывают порой просто прогулки вверх-вниз по этажам больницы. Случайность это или нет?
Одиннадцать дней назад. Слишком много крутых поворотов для моей жизни. Теперь у меня ещё появился курс лечения для преодоления последствий травмы и нервного срыва. Невозможно притворяться, что жизнь состоит из множества направлений, из которых есть возможность придирчиво выбирать. Я загнан в угол. Сколько я здесь пробуду? Кто может дать ответ? Врачи не дают ответа. Если бы мне кто-нибудь ответил, я смог бы довериться, я бы не чувствовал такого сильного беспокойства. Мне дают рекомендации, полезные советы, но это не успокаивает. Хотелось бы верить, что эти переживания временны. И время мне поможет.
Шесть дней назад. Теперь я хочу изменить в своей жизни нечто. Нечто незаметное, но важное. Эти порядки, режим, новые нормы влияют на меня. Я начинаю по-другому смотреть на свои поступки. Нужно как-то порвать со своей, или, лучше сказать, прорвать свою скованность, то, что мешает собираться с духом. Но и что-то постоянно отвлекает меня в этой больнице. Что-то не так в их распорядке. Какие-то мелочи, они выходят за рамки той дисциплины, которая, на первый взгляд, безраздельно властвует в этом учреждении. Или я передёргиваю это своей фантазией?
Четыре дня назад. Я пережил самый долгий день. Трудно передать, насколько он был невыносимым и захватывающим. Трудно в него перенестись ещё раз. Или? Какие-то сумасшедшие мысли возникают. Что, если? Что, если этот день произошёл где-то не здесь, с кем-то не со мной, а я воспроизвожу его по какой-то памяти в своей «реальной виртуальности»? Атака, нахлынувшая на параноика?
Один день назад. Что бы здесь со мной ни происходило, оно ещё не закончилось. Моя судьба связана с этой больницей и этими врачами. У меня не получится просто взять и вернуться в свою прежнюю жизнь, обратно в моё окружение. Это уже буду не совсем я. Пока. Пока я действительно должен лучше понять природу моего недомогания. Я впервые почувствовал это.
И вот сегодня. Девятнадцатое сентября. Тихий вечер. Но мне неспокойно. В голове вертятся разного рода несоответствия, произошедшие за последние две недели.
Это даже не в духе навязчивых идей. Это как множество лёгких пылинок на поверхности полотна, которые необходимо согнать, чтобы разглядеть картину. Мои глаза тем временем блуждают по интерьеру палаты. Они опять останавливаются на настольном зеркальце. И почему именно такая безобидная вещь, как зеркальце, подвернулось мне под руку тогда? И само его разбил, и руку порезал – глупо, очень глупо. Но что-то не так. Зеркало. То, что настольное. Всё то же. Его поменяли на точно такое же, я не заметил, когда именно. Я так думаю, что поменяли. Однако, я чувствую, что оно это же самое. В точности. Даже не копия. Что это? Снова избыток моей фантазии? Я беру зеркало в руки, переворачиваю его, на задней стороне есть номер. Это… три-три-один-три-пять! Это тот же номер! Он выгравирован так же, как я видел его раньше. То зеркало, которое было разбито! Неужели бывают два таких совершенно одинаковых зеркала?! Нет ответа. Но… мысль пронзительнее самой быстрой стрелы: моя правая рука. Она не забинтована! Когда мне сняли повязку? Опять у меня провалы в памяти? Стоп. Я смотрю дальше… как об этом сказать? Я не знаю возможностей медицины, но… у меня на руке не осталось ни одного шрама, ни царапины, напоминающей о порезе! Сильном порезе. Я помню, сколько было крови. Раньше у меня случались меньшие порезы, и следы от них оставались ещё долго по истечению недели. Что теперь? Четыре дня, и уже ничего нет. И я не помню, как мне сняли повязку. Рациональность готова рассыпаться во мне. Я сопротивляюсь.
Сейчас уже ночь. Я не могу даже попытаться уснуть. После того, как я отошёл от ужаса и оцепенения, связанных с лицезрением своей правой руки без единого следа от пореза, я пытаюсь успокоиться. Точнее, я борюсь с собой, чтобы не сойти с ума, не свихнуться от пережитого потрясения. Я пишу заметки в своём блокноте. Заметки о том, как я воспринимаю дни, проведённые в больнице. Пишу, чтобы не свихнуться. Пишу ночью. Свет не включаю, чтобы не привлечь внимания, пользуюсь лишь фонариком для подсвечивания (я вообще любитель разного рода мелких канцелярских принадлежностей, и фонарик оказался как нельзя кстати в этот момент).
Сейчас мои эмоции подгоняют меня к одной и той же мысли: есть какие-то крошечные, но совершенно очевидные несоответствия во всём, что происходит в больнице. Вся их очевидная упорядоченность имеет в своём разрезе очевидные изъяны. Вот я очнулся, лёжа на передвижной койке в коридоре. Не знаю, почему я очутился в этом месте больницы, но это может быть объяснимо. Но то, что через несколько минут, как я проснулся, эту койку уже использовали для другого больного, странно. А что было бы, если б я проснулся чуть позже? В кабинете Иннокентия Иннокентиевича меня оставили одного, и я слышал голосовое сообщение, которое, вероятно, мне не следовало бы слышать. Но сам Иннокентий Иннокентиевич не проявил к этому никакого интереса. Мой личный врач иногда словно намеренно бросает моё лечение на самотёк. За это Дмитрия Ивановича отчитывает главврач Тимур Курбанович. Тимур Курбанович, в свою очередь, много говорит о профессионализме как главной необходимости, но, по-моему, вольно и как-то непрофессионально подменяет понятия «психолог» и «психотерапевт». Рафаэль говорит мне, что для врачей и персонала есть обязательное требование обращаться к пациентам на Вы, но два санитара (с которыми я, правда, встречался единожды) запросто обращались ко мне на Ты. Да впрочем, к любому высказыванию Рафаэля, похоже, стоит относиться с подозрением.
Ночь длится долго. Нет, нельзя поддаваться паническим мыслям. Всему есть объяснение. Без объяснений всё слишком передёргивается фантазией. Надо дождаться утра. Я смогу задать вопросы и получить ответы. Завтра, это будет завтра. Сегодня ночью я просто должен сдержать себя. Слишком много противоречивых идей. Всё может разлететься на кусочки. То, с чего всё началось, что сейчас происходит и что случится потом. Обрывки, которые могут быть переставлены между собой. И можно наблюдать за тем, что должно произойти, и не догадываться о том, что имело место быть. Опасная иллюзия взгляда поперёк себя.
Кажется, светает. Уже легче. Легче дышать. Теперь в самый раз подойти к окну, заглянуть в наступающий новый день. Я смотрю в окно: сумеречный вид аллеи, забор, дома, дорога, уходящая куда-то далеко, вглубь окраины города. Вижу небольшое красное зарево на небе – предвестник солнечного восхода. Я даже смогу слегка полюбоваться восходом. Но только… да, мои окна не выходят на восток, скорее – на запад. Да, и стоп, конечно же, эти сумерки вовсе не похожи на предрассветные. Солнце зашло, оно не восходит. Или мне и это уже грезится? Иду проверять время. Нахожу свой телефон и вижу на его экране – точно, вечер. Что происходит? Я не могу найти одну, всё объясняющую версию.
Неужели я спал, и эта «ночь» мне только приснилась? Только лишь сон?.. но такой реальный и… ужасно утомительный. Может ли быть так? Просто проецируемая виртуальность, просто сон. Что же на самом деле? Моя правая рука забинтована, повязка всё ещё на ней. Зеркало на тумбочке… его нет. Значит, в самом деле, лишь виртуальность грёз.
Мне необходимо поговорить с кем-то о моих проблемах. Это нельзя так оставлять. Я не должен надеяться только на себя одного. И лучше прямо сейчас и начать действовать.
Я встаю, оглядываю беглым взглядом палату и… зеркало. Всё-таки оно тут, на тумбочке, но оно лежит горизонтально, тыльной стороной вверх. Тот же номер, три-три-один-три-пять. Я беру зеркало. Оно целое. Что ж, они просто могли поменять зеркало и нанести этот номер. Не знаю, зачем это нужно, но всё же… почему бы и нет. Я не уверен, что это то самое зеркало. То или не то, пусть оно будет стоять. (Ставлю зеркало в вертикальное положение.)
А моя рука? Боли я не чувствую. Нужно попробовать снять повязку. У меня есть ножницы при себе. (Разрезаю повязку.) Теперь я могу посмотреть на место пореза. Я смотрю. Я смотрю ещё. И ещё. Следов нет. Царапин нет. Шрамов нет. Хорошо, хватит умственных передёргиваний. При любой ситуации можно делать шаг вперёд. Каким бы он ни был. Я собираюсь просто прилечь отдохнуть. Да!.. я забыл про блокнот. Я же делал записи «ночью». (Нахожу блокнот.) Записей нет. А значит… обрывки сходятся друг с другом.
(девятая глава из повести "Пересказанная история")
ID:
550588
Рубрика: Проза
дата надходження: 11.01.2015 10:25:14
© дата внесення змiн: 14.10.2018 22:02:59
автор: untalented
Вкажіть причину вашої скарги
|
.
Тут питання без відповіді...складно щось сказати...
